Трактовка понятия дипломатия китайскими исследователями. Экономическая дипломатия Китая: основные черты

Новая китайская внешняя политика очень быстро «оперилась» и «стала на крыло». Лишь в середине марта в Китае избраны новые лидеры, сформировано новое правительство страны — Госсовет КНР, произошла ротация кадров в МИД. Новым руководителем внешнеполитического ведомства Китая назначен Ван И. Некогда посол КНР в Японии, до нынешнего назначения занимал пост главы офиса по делам Тайваня и курировал ситуацию на Корейском полуострове. Можно сказать, что этим назначением были очерчены задачи китайской дипломатии по самым важным и острым на текущий момент внешнеполитическим проблемам Китая — конфликту с Японией, разрешению «Тайваньского вопроса«, отношениям с Пхеньяном и Вашингтоном. Пока, впрочем, рано говорить, что практические подходы и тактика китайской дипломатии претерпят изменения. Однако с внешнеполитической стратегией Китая это уже произошло. Эти изменения были подкреплены последними визитами и выступлениями нового главы КНР, обозначившего новое, глобализированное видение Пекином мира и роли Китая в нем. Си Цзиньпин уже совершил первое турне — за девять дней посетил четыре страны — три африканские и Россию, а также принял участие в саммите БРИКС в ЮАР и теперь у себя дома собрал лидеров ряда стран на форум в Боаою, проходящий в эти дни на острове Хайнань.

«Новый интернационализм», «мировой Китай» или о чем мечтают в Пекине

Еще в конце прошлого года Си Цзиньпин сформулировал свою главную задачу: он назвал ее «великим возрождением китайской нации» и позже добавил, что это и есть «китайская мечта». Эта фраза, очевидно, избранная фундаментом новой китайской идеологии, стала быстро тиражироваться подконтрольными партии и государству СМИ. Так же быстро «китайская мечта» была спроецирована и на внешнюю политику страны.

В трактовке китайских идеологов новая теория вобрала в себя традиционные китайские представления об общечеловеческих ценностях с упором на то, что именно в китайской традиции эти ценности нашли полное выражение. На уровне государства — это стремление к богатству и могуществу, демократичность, цивилизованность и гармония. Применительно к внешней политике — это равноправие всех стран, невмешательство во внутренние дела, уважение и ценность всех культур и моделей развития, принятие тезиса о многообразии и культурном богатстве различных цивилизаций. В Пекине подчеркивают, что не стремятся разжечь новую идеологическую борьбу, а хотят лишь вывести внешнюю политику Китая на новый уровень. Дипломатия «нового интернационализма» (так эту политику назвали в газете «Женьминь жибао») — это, по сути, воплощение стремления к проведению «политики истинной добродетельности, которая сделает Китай развитым государством, пользующимся уважением всего человечества». «Китайская мечта» формулирует основную универсальную ценность — «мир всюду под Небесами», что согласуется с древним китайским представлением о гармоничном мире в Поднебесной, которая не ограничена границами собственно Китая, но где Китай представляется своеобразным центром мира. Некоторые стратеги оперируют даже древним философским термином «да тун» (упорядоченное на основе иерархии и гармонии «великое единение» множеств в общность под единым единоначалием). В конфуцианской традиции в Китае оно представлялось неким идеальным обществом, абсолютным процветанием на высшем мировом уровне, (а в социалистическом Китае порой отождествляется с построением коммунизма). Именно в рамках этой системы ценностей, общей для всего человечества, и будет формироваться Китай наших дней, объединяющий в себе три начала: традиционный Китай, современный Китай и, наконец, «мировой Китай». В Пекине говорят о «реглобализации» мира — процессе, в котором западные ценности не будут единственным принципом переустройства мира.

Проблема, правда, в том, что китайские ценности за пределами самого Китая знают плохо. С другой стороны, для их универсализации потребуется отбросить часть, работающую вне условий Китая (так же, как поступили США, начав экспорт своей «универсальной демократии»). Наконец, Китай должен будет измениться сам и начать жить по вышеуказанным принципам, чтобы показать другим, что его ценности действительно работают — и это, по-видимому, самое главное.

Тем не менее, новый руководитель китайского МИД уже подтвердил, что его ведомство «разрабатывает и проводит внешнюю политику великой державы с китайской спецификой». Китайские эксперты говорят, что первой практической задачей китайского руководства во внешней политике является устранение перекоса в сторону развития товарно-денежных и торгово-экономических отношений и увеличение «нравственной вовлеченности в дела мира», продвижение дипломатии с помощью «мягкой силы».

Си Цзиньпин очень хорошо готовился к своему первому международному турне. Он поступил так же, как его предшественник Ху Цзиньтао, совершивший свой первый визит после избрания председателем КНР в 2003 г. именно в Москву. Дабы обеспечить успех визита, Пекин задействовал не только официальные каналы, но также и неправительственные связи для подготовки, в том числе, и самых важных из подписанных во время визита документов — о долгосрочном энергетическом сотрудничестве Китая и России. Из 35 завизированных документов большинство фиксируют договоренности субъектов коммерческой деятельности и касаются природных ресурсов России.

Лидерам соседних стран, однако, не удалось ответить на вопрос, по какой цене российский газ будет продаваться в Китай. Но достигнута принципиальная договоренность о том, что российский газ в Китай продаваться все-таки будет, первоначально — в объеме 38 млрд кубометров в год, обсуждены маршруты его поставок. До конца года обещают договориться о цене — не фиксированной (как хотел Китай), а вычисляемой по некой «формуле», как хотел «Газпром». Но даже в этом случае российский газ пойдет в Китай не раньше 2018 г.

Более впечатляющим является пакет соглашений по нефти: «Роснефть» получает от Пекина кредит в два млрд долл. на 25 лет, за счет которого наращивает поставки примерно на 15 млн т, то есть удваивает (по сравнению с сегодняшними) объемы. До 100 млрд долл. решено довести взаимный товарооборот к 2015 г. и затем удвоить его еще через пять лет, при этом с «диверсификацией структуры товарообмена».

Стороны подтвердили свои отношения «всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия» декларацией об их «углублении». В ней записано, что Москва и Пекин призывают к построению «более справедливого, демократического и гармоничного миропорядка», а в последнем абзаце стороны даже сошлись на «концептуальных установках — мирного сосуществования и стремления к единению при сохранении различий». Китайский лидер не распространялся в Москве о «китайской мечте», напротив, говорил, что Россия сама выбрала свой путь. Но вот Анатолий Торкунов, ректор МГИМО, где китайский лидер выступил перед студентами, заверил, что Россия поддерживает реализацию «китайской мечты». Также интересно, что китайский лидер договорился построить в Первомайском, рядом с Москвой, музей, посвященный 6-му съезду Компартии Китая, состоявшемуся здесь в 1929-м.

В Африке Си Цзиньпин вел себя несколько по-иному. Как высказался заместитель главы НИИ международной стратегии Партийной школы при ЦК КПК Гун Ли, «Африка является главной опорной силой китайской дипломатии». К его словам можно добавить: Африка — своеобразный полигон, где Китай обкатывает свои внешнеполитические стратегии, в том числе и глобальные. Так, свое выступление в парламенте Танзании Си Цзиньпин посвятил видению китайско-африканского взаимодействия и больше говорил об Африке как некоей общности, с которой Китай имеет товарооборот в 200 млрд долл. США (выросший за 10 лет в 10 раз). Си Цзиньпин от имени китайского правительства дал обещание к 2015 г. снизить до нуля ставку ввозной таможенной пошлины на 97% товаров из стран Африки, поддерживающих дипотношения с КНР. А также пообещал Африке еще 20 млрд долл. кредитов вдобавок к 15 млрд долл. в виде уже вложенных в регион прямых инвестиций. Си Цзиньпин призвал африканских лидеров к более тесной интеграции в рамках Африканского союза, которая позволила бы им противостоять вызовам современности. Он объяснил им суть «китайской мечты» и сказал, что она совпадает с их собственной «африканской мечтой» — «возрождением через единение и развитие». Китай поддержит усилия африканских стран по поиску собственной модели развития. Он также упомянул о «глобальной мечте», нацеленной на обеспечение «продолжительного мира и всеобщего процветания».

ДИПЛОМАТИЯ КИТАЙСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ

Традиционная дипломатия Китая

Осмысление современного внешнеполитического механизма КНР, а также понимание китайцами своего места в сегодняшнем мире невозможны без ретроспективного анализа истории международной политики Китая. Дело в том, что циви-лизационные особенности Китая накладывали отпечаток на его отношения с далекими и ближними соседями, отличавшиеся от практики взаимоотношений «наций-государств» в Европе.

Китайская дипломатия может похвастаться богатыми историческими традициями, которые насчитывают не одно тысячелетие. Дипломатическое искусство в Китае зародилось намного раньше, чем в европейских странах (здесь не берется дипломатия древних Рима, Греции, Египта и ряда других стран). Среди персонажей китайской истории дипломаты традиционно занимали не менее почетное место, чем герои полководцы или выдающиеся деятели китайской культуры древности. В истории же политической мысли Китая дипломатия рассматривалась как часть политической культуры общества, как одно из важнейших орудий защиты интересов государства.

Один из постулатов китайской дипломатии «использовать древность для современности» возник не случайно. Если «национализм» в его европейских формах исходит из уникальности и безусловной ценности своих собственных национальных культур, то китайский «национализм» базируется на уверенности в культурном превосходстве и универсальной применимости традиционных ценностей Китая. Щей превосходства китайской нации, китайской культуры над другими народами и культурами составляли основу китаецентристского догмата внешней политики китайских империй.

Период оформления идейно-теоретических основ традиционной китайской дипломатии относится к глубокой древности: к VIII-III вв. до н.э. С созданием две с половиной тысячи лет назад единой империи китаецентризм становится идейным фундаментом для любых внешнеполитических доктрин. Китайский император - «сын Неба» - стал представляться в виде единственного устроителя миропорядка на земле, выступал в качестве верховного владыки, обладающего «небесным мандатом» на правление не только Китаем, но и всей Поднебесной, то есть известным в те времена древним китайцам земным кругом.

Именно в период V-III вв. до н.э. создаются и отрабатываются внешнеполитические доктрины, методы государственных контактов, в частности «союзы с дальними царствами против ближнего царства», подкуп администрации, обман, шантаж и тому подобное, которые впоследствии войдут в арсенал дипломатических средств императорского Китая*.

* Переломов Л.С. Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. М, 1981. С. 135.

Конфуцианство несло в себе идею мессианского гегемонизма Китая по отношению к «варварам». Категории конфуцианства, в частности, «человеколюбие» не распространялось на «варваров», по отношению к которым в силу их «этнической неполноценности» можно было быть менее разборчивыми в средствах и методах и даже «относиться к ним как к диким зверям и птицам». Подразумевалось, что под воздействием китайской цивилизации «живущие среди полыни» должны были достичь «китайского» уровня развития. До тех пор пока эти «кандидаты» в китайцы «остаются иноземцами», их нужно «усмирять» вооруженной силой.

Идея о превосходстве цивилизации Срединного государства над всем миром наложила особый отпечаток на китайскую дипломатию. Практика отношений между «срединной империей» и «варварами четырех сторон» окончательно сложилась в классическую «данническую систему вассалитета» к эпохе Суй и Тан (VI-X вв.). Эта эпоха считалась «золотым веком» китайской цивилизации. И позднее все государства, вступавшие в дипломатические отношения, например, с Цинской империей (1644-1911 гг.), рассматривались как даннические, не являющимися равноправными партнерами Китая в международном общении.

Даже прием иностранных послов при дворе китайских правителей должен был свидетельствовать о «вассальной» зависимости всех стран и народов от китайских императоров. Главной частью дипломатического протокола была церемония «коутоу»* - «три раза встать на колени и девять раз совершить земной поклон», причем иногда даже не перед самим императором, а перед табличкой с его именем. Тот, кто исполнял эти поклоны и другие процедуры, тем самым признавал себя и свое государство «данником» китайского монарха. Отказывавшиеся исполнять эти процедуры иностранные представители не принимались при дворе, и их миссии в Китае, как правило, оказывались безрезультатными. Так, первая официальная посольская миссия России в Китае под руководствам Ф.И.Байкова в 1656 г. окончилась неудачей именно потому, что Байков отказался отдать присланные с ним грамоту царя Алексея Михайловича и подарки кому-либо, кроме императора, и выполнить обряд «коутоу». В дальнейшем российские послы стали выполнять китайский протокольный церемониал и принимались императором.

* Мясников B.C. Договорными статьями утвердили. Хабаровск-М., 1997. С. 84.

Значительную роль в идеологическом подкреплении внешней политики играли исторические прецеденты. Династийные хроники, многочисленные исторические сочинения на протяжении тысячелетий заботливо систематизировали весь накапливавшийся опыт дипломатии, делали его доступным потомкам. Во многих случаях «законность» дипломатических и военных мероприятий обосновывалась ссылками на прецеденты из «исторических реестров», определенных иногда много веков назад. Следуя за традиционной историографией, китайская дипломатия рассматривала взаимоотношения с тем или иным соседом иногда за тысячу и более лет, отыскивая нужные ей прецеденты.

Большое значение в китайской дипломатии придавалось предварительным расчетам для осуществления военных и политических акций: «Если методы управления основаны на предварительном расчете, то независимо от того будет ли одаренный военачальник или военачальник, уступающий вражескому, - победа обеспечена». Существенный вклад в разработку основ китайской дипломатии внес крупнейший военный мыслитель древнего Китая Сунь Цзы. Он считал залогом успешного осуществления предварительных расчетов правильный выбор времени, умение сосредоточить соответствующие силы на главном, единодушие исполнителей, осторожность, способность руководителя к самостоятельным действиям*.

* Мясников B.C. Краткий очерк истории дипломатии КНР (60-е - начало 80-х годов). М., 1988. С. 28.

Но главное, что дал Сунь Цзы дипломатии Китая, это требование облекать предварительный расчет в форму стратегического плана, причем плана в котором была бы заключена для противника какая-либо ловушка или хитрость. Значение этого требования трудно недооценить. Китайская дипломатия за несколько столетий до нашей эры начала вырабатывать стратегические планы - стратагемы, что стало ее основным оружием на протяжении дальнейшей истории Китая.

Стратагемность на протяжении веков была характерной традиционной чертой китайской дипломатии. Дипломатическая стратагема - это нацеленный на решение крупной внешнеполитической задачи план, рассчитанный на длительный период и отвечающий государственным или национальным интересам страны. Отражением этого являлись такие принципы внешнеполитической стратегии, как «и-и чжи-и» - «господствовать над варварами, используя самих варваров», «юань-цзяо шинь-гун» - «привлекать дальних, нападать на ближних»*. При этом стратагемность китайской дипломатии подразумевает не только и не столько сиюминутные интересы государства, а стратегические, долгосрочные его интересы.

* Мясников B.C. Краткий очерк истории дипломатии КНР. С. 31.

В 1962 г. Китай посетил известный египетский журналист. Он был принят Мао Цзэдуном. После этой встречи журналист рассказывал, что его поразили не конкретные высказывания Мао Цзэдуна по тем или иным вопросам внешней политики Китая, хотя это было очень интересно. Его поразило то, что китайцы мыслят категориями не одного дня, а категориями вечности*. Обеспечивая реализацию стратагемы, стратагемная дипломатия черпает средства и методы не в принципах, нормах и обычаях международного права, а в теории военного искусства, утверждающей, что цель оправдывает средства.

* Из личного архива.

Любопытно, что восприятие и осмысление в Китае политической практики других государств стало осуществляться также через призму стратагемности, то есть неизменно понималось как результат определенных замыслов и планов, направленных против Китая.

Определенная переоценка ценностей традиционной доктрины «вассалитета» произошла только тогда, когда впервые в истории «не сработал», да и уже не мог «сработать» принцип постепенной ассимиляции Китаем «варваров», пришедших на этот раз из Европы. Первая брешь в «системе вассалитета» была пробита в результате «опиумных» войн в 40-х и 60-х годах XIX в. Однако радикального перехода от традиционных «даннических» отношений к современным «договорным» отношениям так и не произошло. Уловкой цинского двора стало учреждение в Пекине в 1861 г. так называемой «Канцелярии по общему управлению делами различных стран» - «Цзунли ямынь», некомпетентного и далекого от ответственности органа. Лишь после подавления восстания «ихэтуаней» ^боксерского восстания») в 1901 г., вместо «Цзунли ямынь», создается Министерство иностранных дел по европейскому образцу. Но идеи китаецентризма не торопились уходить из внешнеполитической деятельности Китая.

Интересна характеристика дипломатической практики Китайской империи, которую дал великий революционер-демократ Сунь Ятсен: «Китайский придворный и дипломатический этикет до такой степени тонок и изыскан, что достаточно видоизменения одного слога, чтобы превратить сообщение, обращенное к иностранцу, из комплемента в обиду. К этому и направлены старания во всех сношениях с иностранцами, и нужно очень основательное знание китайской литературы и культуры, чтобы быть вполне уверенным, что то или иное обращение к иностранцу не доставило китайскому дипломату высочайшее наслаждение сознавать, что он оскорбил какого-нибудь высокопоставленного иноземца без ведома последнего. Этим способом китайский официал показывает в глазах окружающих свое превосходство и, наоборот, насколько ниже его стоят "чужеземные черти" - ян гуйцзы»*.

* Сунь Ятсен. Избранные произведения. 2-е изд. М., 1985. С. 76.

Становление дипломатии кнр

Современная китайская дипломатия формировалась еще задолго до образования в 1949 г. КНР, а именно в ходе контактов представителей Коммунистической партии в так называемых освобожденных районах с правящей тогда в Китае партией Гоминьдан и с представителями различных государств, находившихся в столице освобожденных районов - городе Яньани, включая представителей Советского Союза, Соединенных Штатов и некоторых других.

Таким образом, к моменту создания в 1949 г. Китайской Народной Республики у руководителей нового Китая уже был определенный дипломатический опыт. Он как бы синтезировал в себе не только разноплановые теоретические положения, в том числе древности, но и достаточно продолжительную политическую практику в ходе революционной деятельности Коммунистической партии Китая в ее зарубежных контактах как с Советским Союзом, так и с некоторыми западными странами, прежде всего с Соединенными Штатами.

С образованием КНР исключительно остро встал вопрос о кадрах специалистов для дипломатической работы. При комплектовании Министерства иностранных дел в него пришли в первую очередь политработники Народно-освободительной армии Китая, участники гражданской войны - Хань Нянь-лун, Ван Юпин и ряд других. Другую группу составляли работники органов пропаганды, журналисты - Цяо Гуаньхуа, Хуан Хуа.

Почти сразу после провозглашения КНР создается Пекинский Народный университет. При нем был открыт дипломатический факультет, преобразованный в 1955 г. в Пекинский дипломатический институт. Среди основных дисциплин, преподававшихся будущим дипломатам, был и курс лекций по истории китайской дипломатии, подготовленный коллективом преподавателей кафедры международных отношений. Группой советских студентов, учившихся в 1954-1956 гг. в этих учебных заведениях, был сделан перевод лекций на русский язык. Курс лекций был первой попыткой дать систематизированный очерк истории внешних связей Китая, его дипломатии в новое и новейшее время. Применительно к истории страны студентам объясняли, что важнейшей формой международных связей Китая были его отношения как «верховного правителя мира», как «Поднебесной» с соседями - «вассалами». Период первой половины XIX - начала XX в. характеризуется ослаблением Китая, и как следствие этого самоизоляцией Китая от внешнего мира. Исторически Китай того периода представлялся студентам как пострадавшая сторона, как объект грабительской политики империалистических держав. В то же время замалчивался агрессивный характер внешней политики китайских империй, особенно маньчжурской, цинской лшпе-рии (1644-1911). В ходе учебы проводился тезис, который, перефразируя известный постулат британской дипломатии, звучал: «У Китая нет ни врагов, ни друзей. У него есть лишь собственные интересы». При переиздании этих лекций в 1957 г. в них были внесены некоторые редакционные поправки.

Нельзя не упомянуть, что для подготовки преподавателей и студентов Пекинского дипломатического института (ПДИ) в Китай были приглашены известные советские специалисты-международники: академик Н.Иноземцев, профессора Н.Сидоров, Л.Кутаков и ряд других. Это был хороший период сотрудничества двух ведущих вузов СССР и Китая (ПДИ и МГИМО), готовивших дипломатические кадры для своих стран.

Если говорить о нынешней дипломатии Китайской Народной Республики, то считается, что основы внешнеполитического курса КНР были разработаны Мао Цзэдуном, председателем ЦК Компартии Китая, и Чжоу Эньлаем, премьером Госсовета КНР.

Мао Цзэдун, более склонный к традиционной дипломатии, вместе с тем явился творцом линии на независимость и самостоятельность китайской внешней политики, придал ей деловой и реалистический характер, сформулировал так называемое линию масс и теорию трех миров - капиталистический, социалистический и «третий мир» развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки.

Однако своеобразным отцом-основателем дипломатической службы народного Китая можно с полным основанием считать Чжоу Эньлая. Опыт переговоров он накапливал, в частности, в ходе участия в урегулировании «Сианьского инцидента», связанного с арестом Чан Кайши мятежными генералами Чжан Сюэляном и Ян Хунчэном в декабре 1936 г., в переговорах между Компартией Китая и Гоминьданом в Чун-цине в августе-октябре 1945 г. Еще до победы революции в Китае для Чжоу Эньлая было свойственно усваивать все то полезное, что он замечал в дипломатическом поведении тех или иных иностранцев. Так, в декабре 1945 г. в Яньань, центр освобожденных районов, прибыла американская миссия, возглавлявшаяся Дж.С.Маршалом, с которой Чжоу Эньлай в течение четырех дней вел переговоры. «Лично я извлек четыре урока из этих переговоров, - говорил впоследствии Чжоу Эньлай. - Каждая сторона должна подходить к другой с взаимным пониманием, а не с взаимной враждой. Стороны должны вести дискуссию на двусторонней основе, не допуская диктата одной стороны. Они должны идти на уступки и требовать - и что более важно - они должны идти на уступки прежде, чем выдвигать требования. Они должны состязаться лишь в том, кто быстрее сможет урегулировать затруднения»*. Хороший урок извлек будущий премьер КНР из переговоров с американцами. К сожалению, китайская сторона не всегда следовала этому пониманию Чжоу Эньлая.

* Мясников B.C. Краткий очерк истории дипломатии КНР. С. 45.

С первых же дней существования КНР Чжоу Эньлай, будучи Премьером Госсовета КНР, возглавил по совместительству и дипломатическое ведомство нового Китая. Даже когда в феврале 1958 г. Чжоу Эньлай передал Министерство иностранных дел в руки маршала Чэнь И, он продолжал оставаться фактическим руководителем внешней политики Китая. Чжоу Эньлай был одним из немногих китайских руководителей, который до своей кончины в 1976 г. довольно регулярно и часто совершал поездки в зарубежные страны. Для сравнения, Мао Цзэдун выезжал за рубеж лишь дважды, причем оба раза в Москву. В Советском Союзе побывал Председатель КНР Лю Шаоци, нанесший также в 1963 г. визиты в Бирму, Камбоджу и Индонезию.

В качестве вклада Чжоу Эньлая рассматривается утверждение им в дипломатии Китая подхода, при котором отношения Китая с зарубежными странами определяются прежде всего его государственными интересами, а затем уже общностью или различием идеологии и общественного строя. Вместе с премьер-министрами Индии Дж.Неру и Бирмы У Ну он сформулировал «пять принципов мирного сосуществования» и добился их утверждения в качестве основ международных отношений на Бандунгской конференции в 1955 г. Чжоу Энь-лаю принадлежит заслуга в деле разработки и дальнейшего развития «народной дипломатии» КНР, т.е. дипломатии, осуществляемой по линии общественных организаций и обменов людьми. Главной особенностью дипломатии Чжоу Эньлая считается также выдвинутый им принцип «цю-тун цунь-и» - «находить общее, несмотря на существующие различия». Благодаря усилиям Чжоу Эньлая удалось сохранить костяк кадрового состава и оградить МИД от бесчинств «хунвэйбинов» в деструктивный период «культурной революции» и обеспечить преемственность и стабильность внешнеполитического курса страны.

Свой вклад в дипломатию Китая внес и Дэн Сяопин, разработавший направления международной деятельности страны с середины 80-х годов. Он являлся автором установки «одно государство - две системы» как способа решения «оставленных историей проблем», конкретно применительно к Гонконгу и Макао, а также к Тайваню. Ему принадлежит тезис о том, что мир и развитие являются основными проблемами в современных международных отношениях. Он - инициатор курса «реформы внутри страны, открытость перед внешним миром», в котором органически увязаны воедино внутренняя и внешняя политика КНР, постановка внешней политики Китая на службу внутренней, осуществление «открытости» как основной формы государственной линии КНР на международной арене. Прагматику Дэн Сяопину принадлежит высказывание: «Не важно, какого цвета кошка - белого или черного, главное - чтобы она мышей ловила».

древнекитайский дипломатия геополитический

Первые государственные образования в Восточной Азии, возникшие на среднем течении реки Хуанхэ в начале II тысячелетия до н.э., с течением времени слились в единое государство.

Дипломатия Древнего Китая была ориентирована на покорение соседних народов, расширение внешних рынков, господство на международных торговых путях.

В геополитическом представлении китайцев превалировала категория центра. Поднебесная представлялась центром мира, а все остальное оказывалось второстепенным.

В отличие от других стран, Китай еще в древности снаряжал посольства на десятки лет в иноземные регионы. Послы поднебесной мастерски владели искусством стратагемного мышления, и умело расставляли ловушки для противника. Стратагемы - стратегический многоходовой план, в котором заключается определенная уловка, искусные приемы, философские хитрости. Со временем стратагемы превратились в отточенный инструмент дипломатов Китая. Китайские послы были обязаны знать религию, обычаи страны, обладать умением стойко переносить трудности.

В I тысячелетии единое рабовладельческое государство распалось на ряд крупных и мелких государств, которые стали самостоятельными. То враждуя между собой, то вступая в дружественные переговоры и заключая союзы, они находились в тесных взаимоотношениях.

Древнекитайские государства подвергались опустошительным набегам кочевых племен (гуннов). Для защиты от набегов они были вынуждены объединяться в союзы, а в середине 6 века до н.э., заключили соглашение, предусматривающее отказ от разрешения спорных вопросов с помощью военной силы и обязательное обращение к третейскому суду. Этот первый известный в дипломатии договор о ненападении вскоре был нарушен. Правители отдельных китайских государств вскоре вступили в напряженную борьбу. Завершилось это в середине 3 века тем, что Чжэнь, повелитель царства Цинь, разгромил военные силы противников и воссоздал единую древнекитайскую деспотию.

Объединив всю центральную власть современной территории Китая, Чжэнь, принявший титул Цинь-ши, организовал рад экспедиций для покорения соседних племен и народов. При царях династии Хань китайская рабовладельческая деспотия превратилась в мощное централизованное государство.

В ту эпоху в китайских царских канцеляриях тщательно записывались все важнейшие события внешнеполитической жизни. Руководители китайских посольств были обязаны давать подробные письменные отчеты о своих миссиях.

Энергичную внешнюю политику проводил император У-ди. Узнав, что далеко на западе есть другие культурные государства, он решил установить с ними связи и отправил туда посольство. Главе посольства было поручено договориться с правителями царств Запада о союзе против кочевников. В степях он был схвачен гуннами, но, прожив в плену 10 лет, бежал и отправился дальше на запад. Попытки договориться с вождями государств потерпели неудачу. Но он собрал подробные сведения об общественном и государственном строе народов Средней Азии и Ирина, об их военных силах, городах, торговых путях. Через несколько лет китайские войска использовали его сведения и разбили гуннов, появившихся на границах Средней Азии.

Главным объектом внешней политики Китая на юге было государство Нан-Нюэ. Китайский посол разведал наиболее удобные речные пути, по которым было бы удобно перебросить войска. Другой китайский посол сумел вызвать в этом государстве внутренние междоусобицы, тем самым заставив Нан-Нюэ обратиться за помощью к Китаю. Так, оно было занято китайцами почти без сопротивления.

Энергичную деятельность в области международных отношений развил китайский дипломат Бан Чао. Он смог столкнуть различные племена гуннов и нанести им жесточайшее поражение, отбросив их от границ Китая. Бан Чао попытался установить с Римской Империей дипломатические отношения. Китайские послы явились в столицу Парфии Ктесифон, просили парфян показать им дорогу к границам Римской империи. Однако парфяне не желали заключения союза между римлянами и китайцами. Поэтому, согласившись выполнить просьбу послов, они посадили их на корабли и отправили по реке Тигру в Персидский залив, а оттуда собирались везти вокруг Аравии через Красное море. Китайские послы, напутанные перспективой длительной морской поездки, отказались от дальнейшего плавания и вернулись назад. Таким образом, попытки Бан Чао установить дипломатические связи между Китаем и Римской империей не увенчались успехом.

Цвык Анатолий Владимирович
Россия, Российский университет дружбы народов, факультет гуманитарных и социальных наук, направление международные отношения
[email protected]

Аннотация

Статья посвящена анализу современной китайской экономической дипломатии, рассматриваются этапы ее развития, раскрываются специфика, формы и методы, обосновывается ее обусловленность особенностями внешнеполитической стратегии современной КНР.

Ключевые слова

КНР, экономическая дипломатия, экономическая политика, внешнеэкономические связи, экономическое развитие.

Рекомендуемая ссылка

Цвык Анатолий Владимирович

Экономическая дипломатия Китая: основные черты// Региональная экономика и управление: электронный научный журнал . ISSN 1999-2645 . — . Номер статьи: 3304. Дата публикации: 2013-01-27 . Режим доступа: https://сайт/article/3304/

Tsvyk Anatoly Vladimirovich
Peoples" Friendship University of Russia, Faculty of Humanitarian and social sciences, international relations
[email protected]

Abstract

This article is devoted to the analysis of modern economic diplomacy of China. Notes that one of the most important components of this diplomatic strategy is economic diplomacy since the economic power of China and growing economic dependence on the PRC of not only emerging but also some developed countries facilitates wide use by China of economic leverages for resolution of external political objectives.

Keywords

PRC, economic diplomacy, economic policy, economic development, international economic relation

Suggested Citation

Tsvyk Anatoly Vladimirovich

Economic dipomacy of the PRC: main features. Regional economy and management: electronic scientific journal. . Art. #3304. Date issued: 2013-01-27. Available at: https://сайт/article/3304/

Актуальность темы настоящей статьи обусловлена тем, что в настоящее время Китай является одним из наиболее динамично развивающихся государств в мире, что неизбежно влечет за собой изменение его роли в системе международных отношений. Высокие темпы экономического роста и активное вовлечение в мировую хозяйственную систему обусловили процесс превращения КНР из регионального лидера в одну из ведущих мировых держав. Изменение статуса Китая на международной арене привлекает большое внимание исследователей к изучению эволюции как внешнеполитической стратегии КНР, так и динамики его внешнеэкономических связей и их влияния на развитие отношений с другими странами.

При решении этих задач современный Китай все чаще прибегает к приемам и методам экономической дипломатии, поскольку экономическая мощь Китая и растущая экономическая зависимость от КНР не только развивающихся, но и отдельных развитых стран, во многом способствуют широкому использованию Китаем экономических рычагов при решении внешнеполитических задач. В связи с этим анализ сущности и особенностей современной китайской экономической дипломатии представляется актуальной исследовательской задачей.

В «Кратком внешнеэкономическом словаре» экономическая дипломатия определяется как: «специфическая область современной дипломатической деятельности, связанная с использованием экономических проблем в качестве объекта и средства борьбы и сотрудничества в международных отношениях. Экономическая дипломатия, как и дипломатия, вообще, является составной частью внешней политики, международной деятельности государства; именно внешняя политика определяет цели и задачи экономической дипломатии, которая представляет собой совокупность мероприятий, форм, средств и методов, используемых для осуществления внешней политики» . При этом следует отметить, что данное понятие в исследовательской литературе не является широко распространенным. Во многих словарях упоминается только ряд родственных с экономической дипломатией понятий, например «дипломатия доллара», «текстильная дипломатия». Даже в специализированном «Дипломатическом словаре» понятие экономической дипломатии не упоминается ни в одном выпуске, хотя приводится достаточно фактов и терминов, связанных с ней.

Под экономической дипломатией в современной литературе понимается та часть дипломатической деятельности, которая направлена на реализацию экономических целей и интересов государства. Это понятие стало широко употребляться сравнительно недавно, хотя было бы совершенно неправильным считать, что только в современном обществе экономические интересы государства были включены в сферу дипломатической деятельности, ведь именно торговля была поводом для установления первых межгосударственных взаимоотношений и соглашений. Поэтому, можно смело сказать, что экономическая дипломатия не является порождением только современного глобализирующегося общества. Политика и экономика на протяжении всей истории развития международных отношений взаимно влияют друг на друга.

В то же время именно в наши дни, в условиях глобализации мира, характеризующейся экономической взаимозависимостью государств друг от друга, экономическая дипломатия как никогда ранее становится важным элементом в международных взаимоотношениях. Это — «измерительный прибор», с помощью которого определяется уровень взаимоотношений между странами. Экономика сегодня приобрела центральную роль в дипломатических отношениях, поэтому границы между традиционными политическими и экономическими дипломатическими действиями становятся более тонкими и экономическая дипломатия все больше внедряется в области применения классической дипломатии.

Экономическая дипломатия призвана решать следующие основные задачи: — обеспечить руководство страны своевременной доставкой информации об экономической ситуации за рубежом, о внешнеэкономической политике других государств, деятельности международных организаций, экономических позициях, стратегиях и интересах субъектов международных отношений, о динамике мирового экономического порядка; — практически решать на международной арене задачи по созданию наиболее благоприятных условий для экономического развития своего государства в глобальном контексте, претворять в жизнь внешнеполитические задачи программ экономического развития страны; — влиять посредством дипломатических каналов и инструментов на формирование нормативной базы международных экономических отношений в интересах своего государства; — поддерживать и защищать отечественный бизнес за рубежом, привлекать иностранных инвесторов в экономику своей страны; — привлекать по мере необходимости внешние финансово-кредитные ресурсы для нужд экономического развития своего государства .

Итак, экономическая дипломатия, во внешней политике присутствовала с самого ее зарождения, она является основным механизмом достижения плодотворных торгово-экономических связей на двусторонних и многосторонних уровнях – это ключевой инструмент для развития эффективного сотрудничества между странами и регионами на глобальном уровне.

В современном мире можно выделить несколько процессов, имеющих определяющее значение для национальных экономик. В первую очередь это относится к глобализации и связанным с ней процессам. Если понимать под глобализацией процесс формирования глобальной экономической системы на материале национальных экономик, иными словами, интеграцию национальных хозяйств в единое мировое хозяйство – глобализация представляет собой логическое продолжение другого не менее важного процесса – интернационализации национальных экономик. Интернационализация, суть которой заключается в том, что за счет производственной и научно-технической кооперации и международного разделения труда национальные экономики переплетаются друг с другом все более тесными связями, активно разворачивается в мире со второй половины ХХ в. и сегодня играет существенную роль в системе международных отношений. Особенностями современного мирового порядка является то, что национальные границы отступают на второй план под напором мощной силы – экономической выгоды. Выступая в качестве атрибутов государственного суверенитета, национальные границы, с точки зрения современного экономического развития, рассматриваются уже как препятствие на пути транснациональной хозяйственной кооперации и международной конкуренции.

Прямым следствием процессов глобализации и интернационализации является изменение структуры современной мировой экономики, в которой можно четко выделить два больших блока: экономический авангард и все остальные. К авангарду относятся не более трех десятков стран, сумевших построить высокотехнологичную постиндустриальную экономку. Они являются системообразующим ядром мировой экономики и двигателем глобализации, задавая «технологические, социально-экономические и организационно-управленческие стандарты, на основе которых формируется мирохозяйственный порядок, общие условия и правила игры» . Именно их внешнеэкономическая политика оказывает решающее влияние на тенденции развития мировой экономики.

Кроме того, все большую роль на мировой арене сегодня играют наднациональные системы регулирования мировой хозяйственной деятельности в форме международных экономических и финансовых организаций (МВФ. ВТО, ОЭСР и т.д.) Принцип принятия решений в этих организациях фактически наделяет небольшую группу стран экономического авангарда «правом решающего воздействия на оценку существующих проблем, на определение путей и методов их разрешения и на образование нового мирового (практически инвестиционного) порядка» .

К странам авангарда относятся т.н. развитые страны. Причем в структуре мировой экономики они формируют три центра притяжения – европейский, панамериканский и азиатско-тихоокеанский . В начале XXI в. в азиатско-тихоокеанском регионе все более усиливаются позиции Китая., сделавшего мощный экономический рывок и существенно упрочившего свои позиции не только в АТР, но и во всем мире. При этом в течение долгого времени технологическая и экономическая политика КНР осуществлялась в рамках стратегии «догоняющего развития». Данная парадигма заключается в признании того факта, что «подтянуться к мировому экономическому авангарду можно, лишь создавая аналогичные институты и хозяйственные механизмы», т.е. осуществляя путь заимствования. На этом пути Китай, бесспорно, преуспел. Реализация политики «реформ и открытых дверей» позволила обеспечить мощное экономическое развитие страны: в 2009 г. Китай стал крупнейшим мировым экспортером, а в 2010 г., обогнав Японию, вышел на 2 место в мире по уровню ВВП (5, 88 трлн дол.) . Ускоренными темпами растет выпуск высокотехнологичной продукции: в 2011-2099 гг. доля наукоемких товаров в совокупном экспорте Китая увеличилась с 17,5 до 29% .

Но, как показывает опыт других государств, экономика которых развивалась по похожему сценарию, заимствованные технологии не могут бесконечно долго обеспечивать стабильный рост конкурентоспособности страны, а тем более способствовать ее превращению в ведущую мировую державу. Весьма сложно успеть за странами-лидерами, когда время и затраты на заимствования возрастают (в силу усложнения институтов и механизмов), а срок их полезного действия уменьшается (в силу нарастающих темпов научно-технического прогресса). Поэтому руководство КНР выдвинуло новую задачу – выйти на мировой уровень научно-технического развития на собственной фундаментальной основе. В 2006 г. на Всекитайской конференции по науке и технике были обнародованы основы плана развития страны в сфере науки и технологий до 2020 г., в котором были поставлены следующие задачи: — снижение зависимости от импортных технологий до 30% (соответствующий показатель США и Японии, например, — 10%); — повышение расходов на НИОКР с 1,4 до 2,5% ВВП; — увеличение масштабов использования достижений научно-технического прогресса в экономическом развитии до 60% и более; — вхождение в пятерку ведущих стран по числу патентов на изобретения и количеству ссылок на научные публикации китайских ученых .

Выполнить этот весьма амбициозный план можно только в случае перехода КНР от стратегии «догоняющего развития» к стратегии «опережающего развития», т.е. решить сверхсложную задачу технологического рывка. Парадигма опережающего развития, как отмечают современные исследователи, требует также ясного представления о текущей ситуации и тенденциях развития мировой экономики, ее проблемах, актуальных и потенциальных, сильных и слабых сторонах национальной экономики в глобальном контексте.

Ключевой задачей в контексте организации опережающего развития является реформа сферы внешнеэкономической деятельности, создание и реализация стратегической концепции государственного управления ВЭД. Именно государственное управление ВЭД в этих условиях становится неотъемлемой частью внешнеполитической деятельности государства, потому что внешняя политика призвана отстаивать национальные интересы в международных отношениях. В современных условиях внешняя политика государства, стремящегося развивать стратегию опережающего развития, должна решать, в первую очередь, внешнеэкономические задачи, в этом залог безопасности и устойчивого развития государства в современном мире. Конкретным выражением такого «экономизированного» подхода к внешнеполитической деятельности является институт экономической дипломатии. Ответом на вызовы времени явилось быстрое развитие экономической дипломатии в КНР. Вслед за ростом мощи и степени вовлеченности национальной экономики в глобальные и региональные мирохозяйственные связи именно экономическая дипломатия выдвинулась на одну из ведущих позиций во внешнеполитическом инструментарии Китая. Ее важной отличительной особенностью на современном этапе является широта диапазона.

В развитии экономической дипломатии Китая современные исследователи выделяют два этапа, тесно связанные с особенностями ее политического развития. Первый этап охватывает 1949 – 1978 гг. В этот период правительство КНР добивается признания КНР со стороны других государств мира, устанавливает с ними дипломатические отношения . Экономическая дипломатия КНР в этого периода направлена на укрепление сотрудничества с СССР как ведущим партнером КНР на международной арене. «Перед экономической дипломатией стоит задача расширения двусторонней торговли, укрепления двустороннего экономического и научно-технического сотрудничества, получения от советской стороны экономической и технической помощи» . Помимо этого развиваются и торгово-экономические отношения с другими странами, в первую очередь, в АТР. Китай по мере возможности оказывает менее развитым государствам-соседям экономическую и техническую помощь, обеспечивая тем самым относительную безопасность своих границ и получая возможность направить силы на внутреннее развитие страны и укрепление собственной экономики и политической системы. Также предпринимаются усилия для противодействия укреплению международных позиций Тайваня.

Отношения со странами Западной Европы в этот период носят сложный и противоречивый характер. С одной стороны, развитые капиталистические страны активно противодействуют новому коммунистическому Китаю: с материка через Гонконг выводятся активы бывших концессий, вводится эмбарго на торговлю с Китаем. С другой стороны, в некоторых западноевропейских странах (например, во Франции и в Великобритании) верх берут торговые интересы, и эмбарго в одностороннем порядке отменяется, а в Китай направляются представители деловых кругов. Таким образом, экономика начинает определять внешнеполитическую динамику .

Проследим влияние экономических интересов на развитие двусторонних отношений между странами на примере КНР и ФРГ. После завершения Второй мировой войны и установления Китаем дипломатических отношений с ГДР, дистанция между ФРГ и КНР казалась огромной и непреодолимой. Не последнюю роль играла принятая в Бонне в 1955 г. доктрина Халльштейна, по которой ФРГ отказывалась от внешнеполитических отношений с государствами, имеющими дипломатические контакты с ГДР (исключение составлял СССР). Также сказывалось и возросшее недовольство США внешней и внутренней политикой КНР, в частности, тайваньским вопросом (как известно, США имели большое влияние на дипломатический вектор ФРГ) . Некоторые сдвиги в отношениях между ФРГ и Китаем наметились только в середине шестидесятых годов ХХ г., и именно в экономической сфере, когда китайские и немецкие дипломаты в 1964 г. вели тайные переговоры в швейцарском Берне по вопросам товарообмена двух государств. Уже в 1967 г. официально не закрепленный товарообмен двух государств перешагнул миллиардный рубеж, это не могло не сказаться на развитии двусторонних отношений: КНР и ФРГ были просто вынуждены начать движение навстречу друг другу, которое дало закономерный результат – установление в октябре 1972 г. дипломатических отношений.

Второй период в развитии китайской экономической дипломатии современные исследователи отсчитывают с декабря 1978 г., когда на 3 пленарном заседании ЦК КПК главной задачей партии и правительства было объявлено «экономическое строительство». Именно с этого момента экономическая дипломатия начала рассматриваться в Китае как важнейший инструмент внешнеэкономической политики и стала играть все более заметную роль в общей дипломатической практике.

КНР сегодня является активнейшим участником мирового рынка, постепенно, укрепляя свои позиции, в том числе, при помощи средств экономической дипломатии. Одной из успешно решаемых задач современной экономической дипломатии КНР является поиск доступа к мировым интеллектуальным ресурсам. В первую очередь речь идет о передаче технологий, среди которых наибольший интерес представляют технологии в сфере энергетики и охраны окружающей среды. В 1984-2007 гг. Китай заключил около 10 тыс. контрактов о приобретении высоких технологий на общую сумму 25,42 млрд. долл. Основным источником получения высоких технологий являются страны-члены Евросоюза и Япония. Среди европейских стран ведущие позиции занимают Германия, Франция и Великобритания. По данным на февраль 2008 г., КНР приобрела в ЕС более 27 тыс. технологий на общую сумму 111,1 млрд. долл., что составило 40% всего импорта высоких технологий страны .

Одним из серьезных успехов китайской экономической дипломатии стало присоединение к Всемирной торговой организации: 11 декабря 2001 г. КНР стала членом ВТО, что означало завершение трудных переговоров, длившихся в течение 15 лет. Тем самым Китай присоединился к глобальному режиму торговли. Китайские исследователи к несомненным успехам экономической дипломатии относят также восстановление в 1980 г. членства в Международном валютном фонде и Всемирном банке, присоединение в 1986 г. к Азиатскому банку развития, вступление в АТЭС.
Организация Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) была создана в ноябре 1989 г. А уже в июле 1990 г. на втором министерском совещании АТЭС в Сингапуре было принято Совместное заявление, в котором выражалось приветствие скорейшему одновременному присоединению к организации Китая и китайских Тайбэя и Сянгана. В ноябре 1991 г. на основе принципов «одного Китая» и «дифференциации суверенных государств и региональных экономических субъектов» Китай в качестве суверенного государства, а также китайские Тайбэй и Сянган (с 1 июля 1997 года Сянган переименован в «китайский Сянган») в качестве региональных экономических субъектов официально вступили в АТЭС. После вступления Китая в организацию АТЭС стала важной ареной для страны в налаживании взаимовыгодного сотрудничества и многосторонней дипломатии с другими экономическими субъектами региона, а также в демонстрации государственного облика Китая. Путем участия в сотрудничестве в рамках АТЭС Китай содействовал собственному развитию и в то же время внес важный вклад в развитие региональной и мировой экономики. В качестве члена АТР Китай уделял и уделяет особое внимание взаимодействию в АТЭС в разных направлениях, принимая активное участие в данном процессе. Так Председатель КНР принимал участие во всех неформальных встречах лидеров АТЭС, излагая активные политические предложения и инициативы. 20 октября 2001 г. в Шанхае успешно прошла 9-я неформальная встреча руководителей организации, на ней был принят ряд важных документов, таких как Декларация экономических лидеров АТЭС, Шанхайское соглашение и Стратегия «Электронного АТЭС». Это оказало значительное содействие развитию двусторонних отношений между Китаем и соответствующими членами организации и в еще большей степени укрепило влияние Китая в АТР .

Все эти и другие факты свидетельствуют о бесспорных успехах экономической политики руководства КНР, а, следовательно, и об успехах китайской экономической дипломатии. Интерес представляет также взаимосвязь между экономической и другими видами дипломатии во внешнеполитической деятельности КНР. Среди примеров обеспечения средствами экономической дипломатии целей политической дипломатии можно назвать ситуацию с Тайванем. В 1971 г. Китайской Народной Республике удалось восстановить членство в Организации Объединенных Наций. Следствием этого стала утрата членства Тайваня в органах и специализированных учреждениях ООН. В Тайбэе не смирились с изменением своего положения и начали добиваться восстановления членства под тем или иным названием. Чтобы заручиться поддержкой со стороны развивающихся стран остров активно использовал так называемую «дипломатию доллара» . Следующим шагом стало создание в 1996 г. на Тайване Международного фонда сотрудничества и развития, которому было поручено управление программами международной помощи. Вследствие деятельности фонда некоторые государства, например Македония и Сенегал, установили дипломатические отношения с Тайванем, что привело к разрыву дипотношений с КНР.

Для того чтобы противостоять действиям Тайбэя, в ответ были также использованы возможности экономической дипломатии. Китай выделил развивающимся странам дополнительную экономическую и техническую помощь, предоставил им льготные займы и кредиты, ввел для их экспортных товаров льготный режим ввоза на китайский рынок, предложил новые проекты экономического сотрудничества. Благодаря предпринятым Пекином мерам удалось не только предотвратить внесение вопроса о восстановлении членства Тайваня в повестку ООН, но и значительно сократить число государств, поддерживающих с ним дипломатические отношения (к 2008 г. осталось 23 государства) .

Другим примером, когда общая дипломатия прибегла к возможностям экономической дипломатии, можно назвать ситуацию вокруг бывшей Комиссии ООН по правам человека, когда в 1990-е гг. Китай использовал экономические рычаги, чтобы не допустить принятие резолюции, в которой бы осуждалась политика Пекина в сфере прав человека.

В последние годы экономическая дипломатия Китая выявила немало новых изменений — стимулирование либеральной торговли, изменение способов экономической дипломатии. Современные немецкие исследователи отмечают в связи с этим ряд моментов. Во-первых, богатые успехи в сфере экономической дипломатии в Китае были достигнуты благодаря динамичному развитию экономики, непрерывному усилению экономической мощи и совокупной государственной мощи.

Во-вторых, экономическая дипломатия Китая обязана адаптироваться международной обстановке, особенно изменениям международной экономической обстановке. В прошлом Китай наиболее применял такие способы помощи – оказание неразвитым странам экономической помощи, оказание им помощи по строительству инфраструктуры. По мере изменений международного экономического климата выявлено все больше недостатков данных способов, все больше проблем. Самая острая проблема – страны, которые принимают помощь, не могут формировать способность к самостоятельной функции «реципиента».

В-третьих, подъем протекционизма требует стратегического регулирования экономической дипломатии Китая. Ему необходимо путем развития экономической дипломатии продвигать строительство зоны либеральной торговли, усиливать сотрудничество по экономике и торговле с развивающимися странами мира, путем проведения торгового сотрудничества, сотрудничества по инвестированию и совместного освоения ресурсовых объектов с неразвитыми странами, При этом Китай усиливает свою влиятельность и позицию в международных экономических делах и избегает масштабного протекционизма и санкций .

Сложности на этом пути осознаются и китайскими исследователями. В их работах отмечается, что по мере дальнейшего расширения экспорта китайские товары стали чаще сталкиваться с разного рода тарифными, нетарифными и техническими барьерами. По некоторым оценкам, в период с 1978 по 2002 гг. в 32 странах было предпринято 494 меры, включая 467 антидемпинговых расследований, затронувших около 4 тыс. наименований китайских товаров . В США, странах-членах ЕС и некоторых других развитых странах продолжают действовать различные ограничения и запреты на передачу высоких технологий и продажу новейшего оборудования. Наиболее показательным примером является эмбарго 1989 г. на продажу КНР оружия .

В условиях мирового финансового кризиса все большую остроту начинает приобретать проблема протекционизма. Стремясь защитить национальную промышленность, правительства некоторых государств идут по пути введения дополнительных ограничений и запретов в отношении импортных товаров. 17 и 26 марта 2009 г. Всемирный банк и Всемирная торговая организация опубликовали доклады, в которых говорилось о расширении практики протекционистских мер. Несмотря на обязательства, принятые во время саммита финансовых рынков и мировой экономики Группы-20, который состоялся 15 ноября 2008 г. в Вашингтоне, за прошедшие месяцы было объявлено о новых 85 мерах, в том числе 47 мер начали действовать.

В этой связи министр коммерции КНР Чэнь Дэмин и другие официальные лица неоднократно высказывались против торгового протекционизма и призывали международное сообщество к объединению усилий для противодействия этому явлению. Китайская сторона предлагает различать «защиту торговли» («маои баоху») и протекционизм в торговле («маои баохучжуи»). Если страна сталкивается с экономическим кризисом, ее сельскохозяйственная и промышленная продукция подвергается ударам извне, то страна имеет право на защиту своего производства и торговли. Однако защитные меры должны осуществляться строго в соответствии с правилами ВТО. Если же установленные правила нарушаются или ими злоупотребляют, то это и есть протекционизм. В то же время Китай демонстрирует всему миру готовность и в дальнейшем развивать стратегию экономической дипломатии, тем более для этого существуют такие благоприятные условия, как достаточно стабильное социально-экономическое развитие страны.

8 февраля 2012 г. в Пекине состоялся Первый экономический форум дипломатов «Быстро изменяющаяся международная экономическая ситуация и интернационализация китайских предприятий», на котором присутствовали руководители отдела международных связей ЦК КПК, Министерства коммерции КНР, Министерства иностранных дел КНР, китайские и иностранные дипломаты, а также представители известных крупных предприятий и влиятельных СМИ. Сочетание дипломатии и экономики в одном мероприятии явилось новаторством среди многочисленных экономических форумов в стране.

На форуме выступили с речами бывший зам. министра иностранных дел КНР Цяо Цзунхуай, бывший министр внешней экономики и торговли, зам. руководителя отдела международных связей ЦК КПК Ли Цзиньцзюнь, генеральный секретарь Боаоского экономического форума Лун Юнту, бывший посол Китая в Нидерландах Хуа Лимин, посол Аргентины в Китае Густаво A. Maртино, советник по экономическим вопросам Посольства Германии в Китае Хендрик Люхтмейер, советник по экономическим вопросам Посольства Беларуси Кирилл Рудый и т.д. Оценивая роль форума, Ли Цзиньцзюнь, в частности, отметил, что коллектив дипломатов-участников форума со специальным правительственным фоном имеют явные ресурсные преимущества, международную влиятельность, знание зарубежных рынков и оригинальные мнения о международной экономике, а сам экономический форум был нацелен на создание эффективной платформы, чтобы с опорой на ресурсы дипломатов предоставить новые идеи предприятиям, желающим выйти на зарубежные рынки, в целях содействия торговым обменам и сотрудничеству между Китаем и разными странами мира. Как стало известно, в будущем экономический форум дипломатов будет проводиться ежегодно, чтобы создать стабильную и долгосрочную платформу и мост для обменов между дипломатами, экономическими кругами, торговыми палатами, учеными и т.д.

Все вышесказанное свидетельствует о том, что по мере дальнейшего развития Китая, его экономическая дипломатия будет играть все более заметную роль в общей дипломатической практике государства, что в перспективе сделает ее изучение еще более актуальной задачей.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Краткий внешнеэкономический словарь-справочник. — М., 1996.
2. Мардашев А.А. Становление китайской экономической дипломатии // Экономическая дипломатия в условиях глобализации / Под общ. ред. Л.М. Капицы. М., 2010.
3. Мардашев А.А. Эффективность, способы и методы китайской экономической дипломатии // Мировое и национальное хозяйство. – 2011. — №4.
4. Портяков В.Я. Пять столпов экономической дипломатии Пекина // Независимая Газета. 2010. 29 ноября.
5. Семенова Е.А. Китай: поиск доступа к мировым интеллектуальным ресурсам // Аналитические обзоры РИСИ. №3 (30), — М., 2011.
6. Чжоу Ю. Экономическая дипломатия / Под ред. Ян Фучана. – Пекин, 2004. (На кит. яз.)
7. Щетинин В.Д. Экономическая дипломатия. – М., 2001.
8. Экономическая дипломатия в условиях глобализации / Под общ. ред. Л.М. Капицы. М., 2010.

References

1. Short Glossary of foreign trade. — М., 1996.
2. A.A. Mardashev. Establishment of the Chinese economic diplomacy // Economic diplomacy under the terms of globalization / The general editor L.M. Kapitsa. М., 2010.
3. A.A. Mardashev. Efficiency, methods and means of the Chinese economic diplomacy // Global and national economy. – 2011. – No.4.
4. Ya. Portyakov. Five columns of the economic diplomacy of Beijing // Nezavisimaya Gazeta. 2010. November 29.
5. E.A. Semenova. China: seeking access to global intellectual resouces // Analytical reviews RISI. №3 (30), — М., 2011.
6. U. Zhou. Economic diplomacy. – Beijing, 2004. (In Chinese)
7. Zh. Zhang. Strengthen Cooperation, Enhance Mutual Trust, Cooperate for Mutual Benefit and Coordinate Development // Foreign Affairs Journal. Special Issue. April, 2008.
8. V.D. Schetinin. Economic diplomacy. – М., 2001.
9. Economic diplomacy under the terms of globalization / The general editor L.M. Kapitsa. М., 2010.
10. China ist zweitgroesste Volkswirtschaft // Frankfurter Allgemeine Zeitung: website. 2011. 14 Februar.
11. Runge W. Schritt in die Weltpolitik? Beziehungen der Bundesrepublik Deutschland zur VR China 1949-2002// China aktuell. – 2002/8.
12. Schüller M. China – Deutschlands wichtigster Wirtschaftspartner in Ostasien. – Berlin, 2009.
13. Schibany A., Gassler H., Steicher G. Vom Input zum Output. Über die Funktion von FTI-Indikatoren// POLICIES Research Report. Wien, 2010. August. № 103.
14. Zhang Zh. Strengthen Cooperation, Enhance Mutual Trust, Cooperate for Mutual Benefit and Coordinate Development // Foreign Affairs Journal. Special Issue. April, 2008.

После 18-го съезда КПК Китай выдвинул и укрепил концепцию своей «дипломатии державы». Основное ее содержание заключается в том, что на международной арене Китай должен лучше раскрывать роль ответственной державы и проявлять свои особенности. На центральном рабочем совещании по вопросам иностранных дел был официально установлен ведущий статус концепции «дипломатии державы с китайской спецификой». Дипломатическая деятельность в 2014 году является ярким и мощным воплощением этой значимой концепции.

В своей дипломатической практике Китай активно продвигает создание международных отношений нового типа на основе сотрудничества и взаимовыигрыша. Путем проведения широкого торгово-экономического и технического взаимовыгодного сотрудничества Китай намерен формировать глубоко интегрированную сеть взаимовыгодной кооперации. В 2014 году Китай для усиления взаимодоступности инфраструктуры с помощью строительства «Экономического пояса Шелкового пути» и «Морского Шелкового пути» осуществляет стыковку своей стратегии развития с региональным сотрудничеством, объединяя китайскую, азиатскую и европейскую мечту, создавая общую структуру сотрудничества и взаимовыигрыша. Вместе с этим в сфере делового сотрудничества Китай предпринимает грандиозные меры. Запущено создание Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, создан Фонд Шелкового пути, что предоставляет прочную опору для строительства «Одного пояса, одного пути». На данный момент эта концепция уже заслужила отклик у более 50 стран мира, которые также пожелали принять участие в этом проекте, и сейчас уже вошла в стадию делового сотрудничества.

В целях реализации концепции кооперации и взаимовыигрыша Китай прилагает все усилия к созданию новых рамок сотрудничества и достижению новых высот в отношениях сотрудничества с другими государствами. В частности это сотрудничество Китай-АСЕАН по схеме «2+7», углубление кооперации Китай-Африка в формате «461», углубление мирных партнерских связей между Китаем и арабскими странами в процессе совместного строительства «Одного пояса, одного пути» – «1+2+3», сотрудничество в рамках структурного образования между Китаем и странами Латинской Америки в новом формате «1+3+6», а также создание общей рамки будущего сотрудничества Китая и Южной Азии. Вместе с этим Китай инициирует создание новой концепции по безопасности в Азии, продвигает формирование интеграционного крупного рынка, многоуровневого товарооборота, сообщение морского, сухопутного и воздушного транспорта, активные обмены между народами стран БРИКС и других стран.

Дипломатия государства с китайской спецификой выступает за партнерство, а не вступление в союзы. При соблюдении принципа «неприсоединения» Китай заключает дружеские отношения со многими странами. Страна активно создает сеть партнерства по всему миру, сотрудничая с 67 странами и 5 региональными организациями. В том числе, Китай успешно провел неофициальный саммит АТЭС с целью создания ориентированного на будущее партнерства в АТР; продвигает более тесное, многогранное и более надежное партнерство между странами БРИКС. Китай также создает более равноправное и сбалансированное партнерство нового типа с другими странами мира.

Дипломатия государства с китайской спецификой выступает за соблюдение основных принципов международных отношений: невмешательство во внутренние дела, активное участие в международных делах. Китай активно участвует в разрешении иранского ядерного вопроса, ядерного вопроса на корейском полуострове, украинского вопроса, конфликта между Палестиной и Израилем, конфликта в Южном Судане, борьбе с терроризмом и эпидемией Эболы, а также других актуальных и значимых вопросов. Китай придерживается объективной позиции, выступает за активное продвижение мирных переговоров, играет уникальную и важную роль державы, выступающей за мир и стабильность в регионе и во всем мире. Китай является страной-членом Совбеза, которая предоставила наибольшее количество миротворцев в рамках миссий ООН, на данный момент в общей сложности было отправлено более 20 тысяч человек.

Дипломатия государства с китайской спецификой выступает за решительную защиту ключевых интересов государства, выступает за урегулирование конфликтов мирным путем. Китай категорически против отказа Японии от своих должностных и моральных обязанностей, а также выступает против нарушения Японией территориальной целостности и суверенитета Китая, категорически против ее намерения исказить исторические факты и нарушить поствоенный международный порядок. В отношении вопроса Южно-Китайского моря Китай выступает за концепцию его решения в двух направлениях: урегулирование конфликта путем мирных переговоров непосредственными его участниками, мир и стабильность на Южно-Китайское море должны сообща защищаться Китаем и странами АСЕАН.

Дипломатия крупной страны с китайскими специальностями выступает за создание отношений нового типа между крупными странами, стремится побороть закономерность при которой новоразвивающиеся страны находятся в оппозиции к традиционно развитыми странами. В течение года Китай и США непрерывно продвигали координацию и сотрудничество в разных областях, построение двусторонних отношений достигло активного прогресса. Встречи глав Китая и США были очень успешны. Они внесли новый стимул в построение отношений нового типа между государствами. Президент США Барак Обама отметил, что его страна готова расширять сотрудничество с Китаем, углублять интеграцию интересов путем откровенного и конструктивного диалога разрешать разногласия и сглаживать различия, сообща строить отношения нового типа между государствами.

　(Чэнь Сюйлун, директор Китайской академии стратегических исследований при Исследовательском институте международных вопросов, исследователь)